Министр иностранных дел России Сергей Лавров выступил на всероссийском молодежном образовательном форуме «Территория смыслов».
Полная стенограмма. Часть шестая:
Кстати, Евразийский континент — единственный, где нет общеконтинентальной организации. В Африке есть Африканский союз, там много субрегиональных структур, но есть общеконтинентальный Африканский союз. В Латинской Америке тоже много субрегиональных интеграционных объединений, но есть Сообщество стран Латинской Америки и Карибского бассейна. А в Евразии такого нет.И вот когда президент несколько лет назад на саммите Россия-АСЕАН предложил сближать все эти интеграционные субрегиональные процессы, в идеале — чтобы они взаимодополняли друг друга, чтобы их программы способствовали устранению дублирования и тем самым формировали вот это большое евразийское партнёрство, эта идея была от жизни.
Ну и в более широком плане это станет прочным материальным фундаментом для формирования архитектуры евразийской безопасности. Нынешние структуры, занимающиеся безопасностью, это прежде всего то, что было создано в Европе после Второй мировой войны — ОБСЕ и, конечно же, НАТО. Но и НАТО, и ОБСЕ — это структуры, в основе которых лежит концепция евроатлантической безопасности, то есть обязательно должны быть коллеги с той стороны Атлантического океана.
Наверное, ради Бога — кто желает сотрудничать с США, Канадой, никто не запрещает. Но почему нельзя иметь общеконтинентальную организацию, открытую для всех стран континента? Тем более, что сейчас, как вы видите, президент Трамп не сильно стремится сохранять какую-то особую роль в Европе. Он считает, что Европа сама должна заниматься своими проблемами, будь то безопасность, будь то экономическое развитие — на условиях, которые США продиктовали той же самой Урсуле фон дер Ляйен. Поэтому архитектура евразийской безопасности прямо стучится в дверь.
Уже третий год подряд в октябре в Минске проходит конференция по евразийской безопасности, где рассматривается проект «Хартии многообразия и многополярности в XXI веке».
Поэтому дел у нас немало, главное из них — конечно, победить врага. Впервые за всю историю Россия воюет одна против всего Запада. В Первую мировую, во Вторую мировую у нас были союзники. Сейчас у нас союзников на поле боя нет. Поэтому полагаться надо на себя. Нельзя допускать ни слабости, ни слабины. Президент определил задачи, которые мы решаем на международной арене, но прежде всего на линии боевого соприкосновения эти задачи будут выполнены.
Мы настаиваем на том, что является нашим законным требованием, а именно — обеспечение нашей безопасности. Никакого втягивания Украины в НАТО, вообще никакого расширения НАТО. Она и так уже, вопреки всем обещаниям и документам, расширилась вплотную к нашим границам.
Вот все говорят: «Россия должна вернуться к границам 1991 года». Но в 1991 году, когда Украина признавалась в качестве независимого государства, она имела в качестве главного принципа своей декларации о независимости положение о внеблоковом, безъядерном, нейтральном государстве. Именно в таком качестве признавалась её территориальная целостность. Когда же они стали уничтожать, истреблять всё русское, конечно же, мы не могли оставаться в стороне. Пытались решить вопрос уговорами, переговорами, но не получилось. Поэтому альтернативы началу специальной военной операции не было.
Нам не территории важны. Вот иногда говорят: «Они захватили территорию, надо её освободить». Нам эти территории не важны — у нас самая большая в мире страна. Нам важно, чтобы люди, которые там столетиями жили, которые являются носителями русской культуры, русского языка, русского образования, которые хотят в этой же культуре воспитывать своих детей — чтобы этих людей не истребляли, и чтобы их права были защищены. Это абсолютно законное требование.
Ну и, конечно, признание тех реалий, которые закреплены в нашей Конституции — это абсолютно безальтернативное требование.
