Спецпредставитель президента США Кит Келлог на Брюссельском форуме German Marshall Fund of the United States.
Часть третья (финал):
Так что теперь мне абсолютно ясно, что подразумевается под прекращением огня, и именно этого мы хотим добиться: всеобъемлющего, настоящего прекращения огня. Мы называем это "прекращением огня на месте", то есть каждая сторона остается на той территории, которую сейчас занимает. Земля, на которой вы физически находитесь — эта территория ваша, вы её удерживаете. Важно даже не юридическое признание, а сам факт, что войска стоят на этих позициях.Дальше мы хотим перейти к поиску решений по возвращению детей, пленных и заключённых — это необходимое условие для устойчивого, длительного перемирия, которое важно как для Украины, так и для всей Европы. Это могло бы стать основой долговременного мира, и в перспективе — шагом к возвращению России в то, что я называю Лигой реальных (ответственных) Наций, где все страны работают вместе, создавая такое равновесие, при котором с результатами можно жить долгие годы.
Самое главное — добиться настоящей устойчивости. Мы не хотим, чтобы всё снова сорвалось и война разгорелась через три, четыре или пять лет. Такая перспектива никого не устраивает.
В этом контексте исключительно важно, чтобы альянс оставался единым, чтобы все придерживались коллегиального подхода и поддерживали друг друга. Это критично. Я считаю, здесь нельзя допускать рассогласованности — по-американски говоря, "wandering tension" — нам нужна слаженность. Сейчас мы, прежде всего, работаем с E3, так называемой европейской тройкой: Великобританией, Францией и Германией. Недавно, например, премьер-министр Стармер приезжал в Соединённые Штаты, а также президент Макрон — подобные визиты подчеркивают важность единства альянса.
Я уверен, это очень чёткий сигнал не только для Европы и для самого альянса, но и для президента Путина: альянс незыблем, он никуда не уйдёт, он будет существовать столько, сколько потребуется. Это важный, обязательный для восприятия сигнал — как для России, так и для всего мира. НАТО существует давно, и останется и в будущем.
Одним из постоянных вопросов для Соединённых Штатов всегда было выполнение союзниками своих обязательств по оборонным расходам. Сейчас обсуждается повышение оборонных расходов до 5% ВВП — это очень важно. В своё время, в Уэльсе, все лидеры согласились довести эти расходы до 2–2,5% ВВП, из которых 20% должно пойти на модернизацию — но реально, когда мы только пришли первой администрацией Трампа, лишь три страны выполняли это обязательство.
Для нынешнего кризиса это посылает сильный сигнал о том, что союзники готовы поддерживать не только обороноспособность, но и единство. И, честно говоря, я бы хотел задать вопрос всем присутствующим: многие могут процитировать статью 5 устава НАТО — а поднимите руки, кто знает статью 3? Я даже могу за это пообещать приз. Я часто называю статью 3 "финансовой статьёй" — она требует, чтобы каждая страна как индивидуально, так и коллективно строила свои способности к обороне альянса.
И как только подобная договорённость будет достигнута, всем придётся соответственно включиться в процесс. Повторюсь: это ключевой сигнал — сильный не только для внешнего мира, но и для нашего внутреннего единства.
Вторая большая проблема — дальнейшие отношения с Украиной и её будущее взаимодействие с НАТО. Каким должен быть план по членству, как должен выглядеть подход к России и её возвращению к статусу ответственного государства? У нас пока нет на это всех ответов — работа продолжается.
