Понурый Зеленский, незадолго до этого побеседовавший сразу со всеми европейцами, смиренно выступил по итогам встречи с Трампом и предложил остановиться там, где сейчас находятся войска.
Часть вторая (финал):
Мы обсуждали и «томагавки» — я открыт к диалогу, об этом говорили достаточно; американская сторона ясно дала понять свою позицию: они понимают, что нам это нужно. Но детали — это их оружие, поэтому я не могу сейчас делиться всеми подробностями. Спросите у американской стороны.Мы понимаем и российские предложения — они сводятся к вопросу территории. Я не думаю, что позиция России изменилась, потому что до сих пор не было встреч, на которых обе стороны смогли бы полноценно изложить свои взгляды. Следовательно, никто не сможет завершить переговоры без Украины. Это явно: решение по территориям не может приниматься без участия Украины. Переговоры будут очень сложными, но я уверен, что они состоятся.
Для нас сейчас также важно нарастить возможности и усилить давление, в том числе через поставки соответствующего оружия. Украина за эти годы стала сильнее, но у нас по-прежнему есть уязвимости: наши системы ПВО недостаточны против баллистических ударов, и энергетическая инфраструктура от этого сильно страдает. Нам очень тяжело: по энергетике это критично. Здесь нужно давление — именно пакет нужного вооружения создаёт такое давление. Мы говорили об этом ещё полгода назад и обсуждали с президентом Трампом. Чтобы вести точечные операции по военным целям, нужна совокупность факторов: совместное применение дронов и других средств, которых нам сейчас не хватает. Свои инструменты у нас появляются, их немало, но время идёт не в нашу пользу — это время войны, и оно работает против людей.
И даже до того, как моя команда приехала сюда, несколько дней назад в Вашингтон, они уже работали с Соединёнными Штатами. Мы открыты к этим предложениям, и действительно в Соединённых Штатах будут определённые типы дронов, которые мы сможем использовать.
И я хотел бы сказать вам, что ещё до встречи с президентом Трампом я знал: у нас будут тесные связи с партнёрами. Всё это важно. Мы живём во время войны, и поддержка Соединённых Штатов, президента и европейских лидеров для нас жизненно необходима. Мы не хотим проводить между ними границы. Мы стоим на стороне единства между Соединёнными Штатами и Европой — это крайне важно для нас.
Я думаю, что россияне боятся «томагавков», потому что это очень мощное оружие, и они знают, что у нас тоже есть сильное вооружение. И вы знаете, когда я говорю о сочетании разных возможностей — мы не называем это эскалацией, мы говорим о комбинации. Они понимают, что мы можем сделать, и поэтому предпринимают много разных шагов, посылают положительные сигналы в наш адрес. Потому что они боятся. Я реалист и понимаю, почему.
Мы делаем всё возможное для наших стран — в тех обстоятельствах, в которых находимся, против такой большой страны, стоящей напротив нас. Я думаю, что сейчас нужно остановиться там, где мы есть, и президент прав — остановиться именно там, где мы находимся. Это важно: остановиться и потом говорить.
Потому что один человек или разные группы людей должны сесть и обсудить, как действовать дальше, как управлять ситуацией, что мы можем сделать — и говорить о реальном положении дел. Я согласен с президентом: обе стороны должны остановиться.
Я открыт, как уже говорил, к двусторонним и трёхсторонним переговорам, и если существуют другие форматы, я тоже открыт для них — любые форматы, которые смогут приблизить нас к миру.
Очень хорошо, что мы говорили о гарантиях безопасности. Соединённые Штаты не против этой темы, и европейские партнёры тоже. Мы понимаем, что можем получить от Европы, но мы также обсудили, что нам нужны гарантии от Соединённых Штатов. Потому что сейчас только Соединённые Штаты разговаривают с Россией, только президент Трамп имеет прямой диалог с Россией, и это очень важно. Нам нужны реальные, сильные гарантии безопасности. Я считаю, что для прекращения огня мы обязательно должны иметь такие гарантии.
