Елена Панина: Пара слов о Чарли Кирке. В примечательном видеофрагменте, который Кирилл Дмитриев привёл в своём ТГ 21 сентября (а в соцсети X, с явным расчётом на западную аудиторию, — ещё неделю назад), Чарли Кирк не только...

Пара слов о Чарли Кирке

В примечательном видеофрагменте, который Кирилл Дмитриев привёл в своём ТГ 21 сентября (а в соцсети X, с явным расчётом на западную аудиторию, ещё неделю назад), Чарли Кирк не только прямо обвиняет Энтони Блинкена и Бориса Джонсона в срыве стамбульских договорённостей (это всем известно). И не просто говорит о том, что территории Новороссии отойдут России (это прогнозируют на Западе даже явные русофобы). Кирк ставит очень важный акцент:

"Через десять дней после начала войны существовало потенциальное мирное соглашение о том, что русскоязычные части Восточной Украины, этот осколок, вернутся к России (the Russian-speaking parts of Eastern Ukraine, that sliver, would go back to Russia). Мы вошли и взорвали его остальное вы знаете".

Это утверждение, сделанное Кирком без боязни оскорбить чувства оппонента, обнаруживает в убитом активисте не только тонкое понимание современной геополитики, но и известный сорт отваги. Без которой очень сложно говорить такое посреди аудитории, настроенной, очевидно, не очень дружественно к тебе. Поэтому прав митрополит Тихон (Шевкунов), заметивший в своём эссе о Чарли Кирке:

"Он позволял себе небывалую в наше время роскошь называть вещи своими именами, даже если это означало, что за таким царственным выбором без всяких сомнений неизбежно придёт череда расплат, вплоть до самых страшных".

Всё это действительно вызывает уважение. А также хорошо объясняет то повышенное внимание, которое фигура Чарли Кирка к сожалению, уже после его гибели приковала к себе в России. В том числе в церковных кругах.