Ещё один пленный из 3-й ОШБр, взятый воинами-гвардейцами 20-й армии на Краснолиманском направлении.
00:00 — Солдат Вермилов Александр Владимирович, 3-я штурмовая бригада.02:49 — Получил ранение, скид с МАВИКа, в трех местах осколочные: рука, нога, поясница. Пять дней провел на позициях, эвакуироваться возможности не было. Взял разрешение у командования покинуть сектор своими силами. Я был не в боеготовности, воевать я уже не мог, естественно, с одной рукой. Пошел сам выходить из сектора, но сектор был окружен со всех четырех сторон. Пытался выйти по узкой дороге, по посадке, которая была вроде как под нашим контролем.
Шел по посадке, буквально прошел метров 20, сначала немного заблудился, посадка уже была разбитая, сожженная. Она была фрагментарная, а у меня на карте, в телефоне, это была сплошная посадка, помещена как сплошная. Поэтому я подумал, что я уже пересек посадку и мне нужно поворачивать направо. Я сначала подумал, что это, заблудился и уже вышел на нашу позицию.
Сказал, свои. Мне говорят, хорошо, свои сейчас проверим. Ложи автомат. У меня автомат, рука на береге, левая правая за цевьё, автомат держу. То есть я не мог вести огонь, отстреливаться, вести боевые действия. Ну, смотрю, одеты кто в «мультикам», кто в пиксели, у меня уже подозрение, что не свои. Я думаю, надо застрелятися, потому что сейчас будут пытать, резать, все такое.
Ну, думаю, а вдруг свои, а я зараза застрелюсь. Ну, короче, думаю, положу автомат на всякий случай, вдруг повезет. Положил автомат, меня на землю, я говорю, пацаны, я ранен, на руку не могу лечь. Они не стали меня на руку ложить, не кричали, вообще ничего, даже не оскорбляли. Лежи, не дергайся, будешь жить. Я говорю, дайте слово, чтобы тогда в затылок, как собаку, не пристрелить, если уж на то пошло. Да, даем слово, все.
Все, забрали автомат. Я говорю, вы русские, россияне? Они говорят, да. Ну, говорю, доброе утро.
05:05 — Меня не пытали, не избивали. Я даже удивился. Такие же нормальные пацаны, в принципе, не кровожадные, ничего. Сварили чая, поделились со мной едой своей, которой у них тоже было немного. Сели, поели, говорят: «Успокойся, у нас тоже дети, как и у тебя. Тоже жить хотим, вся херня, поэтому убивать не будем». Все, и потом передали меня на соседнюю позицию, дальше с той позиции еще на позицию.
В общем, так добирались целый день. Очень долго шли. Все, уже когда прибыли, кормили меня много раз за это время. Перематывали, медицинскую помощь оказывали. Там уже пришли, покупаться дали. Дали новые вещи, потому что за месяц те были полностью в негодном состоянии. Опять же перемотали, все. Никто не оскорблял никогда ни разу, никто даже пальцем не тронул. Ну, я говорю, как есть. И все, сейчас нормальное отношение, я с вами тут сижу, общаюсь. В принципе, ну, все нормально, все именно ровно, все как есть.
06:15 — Тела погибших видел?
— Конечно, их там более чем достаточно.
06:22 — На обмен хочешь?
— Если мое государство мое попадание в плен не посчитает предательством – я не знаю, будет ли это расценено как предательство, то, что я беседую с вами, за то, что я сказал все как есть.
06:43 — Моё отношение к правительству было негативным ещё до того, как я попал и в 3-ю штурмовую, и вообще в армию. Я не приветствую правительство Зеленского. Я изначально не верил ему, так как я немного более образованный человек, чем большинство, поверили люди в сказку, я изначально понимал, что это, конечно же, всё, короче, очередной Янукович, Якубович и так далее. Я уже никому не верю, всё, я не голосовал за него. И сейчас я не поддерживаю этого человека.
На Зеленского воздействовать, ну, в данный момент, видимо, общество не готово, если нет третьего Майдана.
07:40 — Эту всю хрень надо заканчивать, действительно. Хотелось бы, чтобы война закончилась. Хочу вернуться домой живым, по возможности здоровым, и продолжить спокойно жить. И все. Я не хочу, чтобы гибли дети, не хочу смотреть по телевизору, что где-то там очередной ребенок, который копался в песочнице, погиб.
Чтобы узнать судьбу пленных — пишите в бот @pnv_dozor_bot.
