Константин Косачев: И в русском, и в английском языке есть понятия «прекращение огня» (ceasefire) и «перемирие» (truce)

И в русском, и в английском языке есть понятия «прекращение огня» (ceasefire) и «перемирие» (truce). А между ними большая разница - причем не лексическая, а смысловая.

В Джидде речь вроде шла о «перемирии», хотя по сути имелось ввиду не более чем «прекращение огня» на 30 дней.

Президент России, соглашаясь с самой идеей, сегодня совершенно справедливо указал на «нюансы»: а как обеспечить прекращение огня, кто будет контролировать его соблюдение и, главное, каким образом будут использованы 30 дней «перемирия»? Иными словами - а что дальше?

Ответы именно на эти вопросы отделяют тактическое «прекращение огня» от более стратегического «перемирия» и тем более стратегически устойчивого мира, чего и добивается Россия. Ведь прекращение огня - это не самоцель, а лишь средство для достижения цели - окончательного политического урегулирования причин, спровоцировавших конфликт.

Считаю изложенную Президентом России позицию исключительно выверенной и дальновидной. Это и есть Искусство вести переговоры с большой буквы.

Переговоры только начинаются. Наш подход - не про 30 дней, он про будущие поколения. Надеюсь, тем же будет руководствоваться в конечном итоге и американская сторона, ведь призыв к «здравому смыслу» г-н Трамп озвучил предельно четко.

А европейцы с их Зеленским пусть тем временем покурят нервно в сторонке.